Свидетель беспорядков в Индии видит параллели с событиями в Англии

В феврале 2002 года 59 индуистских паломников погибли, когда их поезд загорелся недалеко от станции Годхра в индийском штате Гуджарат. Причина пожара так и не была окончательно установлена; однако из множества необоснованных теорий, которые до сих пор витают вокруг пожара, наиболее разрушительное воздействие оказало утверждение, что поезд подожгла толпа мусульман.

За этим последовали трехдневные беспорядки, в результате которых погибли по меньшей мере 790 мусульман и 254 индуиста, еще 223 человека считаются пропавшими без вести и 2500 получили ранения. По оценкам групп гражданского общества, реальное число погибших было в два раза больше. С момента пожара в поезде в Годхре прошло уже более двух десятилетий, но индийское общество до сих пор не может смириться с его последствиями.

Я часто думаю о Годхре после того, как на прошлой неделе в Саутпорте на танцевальном занятии, посвященном Тейлор Свифт, были убиты три маленькие девочки, а еще восемь детей и двое взрослых получили ранения ножом. Дезинформация в Интернете ошибочно предположила, что нападавший был мусульманином, прибывшим в Великобританию на маленькой лодке в прошлом году, что вызвало неистовые антииммигрантские и антимусульманские беспорядки в последние дни.

На первый взгляд, эти два инцидента не могут быть более разными - по масштабу, культурному контексту и географическому положению, - но в последствиях этих двух происшествий есть жуткое сходство. Возможно, в этом есть урок и для лейбористского правительства Кейра Стармера, и для гражданского общества, когда мы рассматриваем видимое возрождение ультраправых в Великобритании.

Когда через два года после беспорядков в Гуджарате индуистские правые в Индии проиграли всеобщие выборы, казалось, что индийские избиратели отвергли безумие религиозных конфликтов.

Пришедшее к власти центристское правительство возглавил технократический кабинет, во главе которого стоял знаменитый экономист, не обладавший особой харизмой, но имевший портфель, полный, казалось бы, хорошо продуманных схем; в то время как парламентская правая партия в оппозиции выглядела безголовой, в беспорядке и совершенно без идей.

Однако ужасающие нарративы и энергия, высвободившиеся после беспорядков в Годхре, не исчезли. Вместо этого мы стали свидетелями ранней итерации того, что сегодня уже стало привычным глобальным явлением: индийские правые прошли через серию чисток, с каждым циклом все более и более сдвигаясь вправо, пока крайние правые не стали фактически каннибалами всех оставшихся центристских элементов или идеологий. А когда ультраправые съели правоцентристские позиции, они унаследовали организованную партийную инфраструктуру, которая стала идеальным инструментом для захвата власти.

В 2014 году, через два года после беспорядков в Годхре, главный министр Гуджарата, который в лучшем случае наблюдал за тем, как горит его штат, а в худшем - активно способствовал пожару, воспользовался своей репутацией так называемого защитника индуистской веры и стал премьер-министром Индии, которую он занимает до сих пор. При премьер-министре Моди партия "Бхаратия Джаната" играет роль не только правительства, но и проводника правых толп, которые в любой момент могут быть вызваны для выполнения его приказов.

Через пять недель после победы лейбористов стало ясно, что главная оппозиция Стармеру будет исходить не от дезорганизованной партии Тори. Вместо этого она будет исходить от ультраправых групп, которые выходят на улицы и определяют условия, на которых будет работать его правительство: "иммиграция", которая - в зависимости от аудитории - довольно четко кодируется как "раса", "британскость" и подобные эвфемизмы для обозначения различий.

Первые свидетельства говорят о том, что лейбористы, похоже, считают, что смогут победить ксенофобов на их собственных условиях. Три недели назад министр внутренних дел Иветт Купер выбрала газету The Sun для статьи, в которой объединила иммиграцию, кражи в магазинах и преступления с использованием ножей и пообещала направить 1000 государственных служащих на программу депортации, которая начнется с рейдов по предприятиям, подозреваемым в найме нелегалов.

Это ловушка, потому что Стармер, Купер и иже с ними никогда не смогут депортировать достаточно людей, чтобы удовлетворить толпы, скандирующие "Убей его", когда они вытаскивают азиатов из машин, и никогда не смогут остановить достаточно лодок, чтобы удовлетворить толпы, довольные тем, что сожгли детскую библиотеку, мечети, супермаркеты и отели, предоставляющие жилье просителям убежища. Новая Национальная программа по борьбе с насильственными беспорядками и более широкое применение камер распознавания лиц не решат проблему того, что значительная часть британской общественности сейчас зациклена на том, сколько маленьких лодок пересекает Ла-Манш каждый год, вместо того чтобы сосредоточиться на том, что 30 процентов детей в Великобритании живут в бедности.

Все, чего добьются эти меры, - это подтвердят утверждение правых о том, что иммиграция на малых судах - это экзистенциальная проблема, а не удобный козел отпущения за многочисленные неудачи сменяющих друг друга правительств в создании справедливого и равноправного общества. Усилия по "жесткой" борьбе с беспорядками приведут к дальнейшему сужению демократического пространства и продолжению создания режима слежки, который затронет гражданские свободы каждого. А когда наступит 2029 год, эти неуместные обещания создадут основу для нарратива о провале лейбористов и откроют двери для фигуры в образе Моди, Дональда Трампа или Жаира Болсонару.

И все же надежда есть.

Прогрессивные движения по всей Великобритании выходят на улицы в большом количестве, чтобы встать на сторону иммигрантских общин. Хотя говорить об этом еще рано, на этой неделе я участвовал в разговорах, которые наводят на мысль, что вид нацистов, нападающих на мечети, может заложить основу для предварительного сближения между союзами, разорванными продолжающимися израильскими бомбардировками Газы и отказом Стармера осудить их. Не секрет, что он стал премьер-министром, оторвав лейбористов от их традиционных пехотинцев, на которых можно было рассчитывать, что они положат свои тела на баррикады, чтобы отстоять прогрессивные идеалы.

Сейчас, когда выборы в кармане, а ультраправые на улицах, для Стармера и лейбористов настало время вернуть свою базу и перевести разговор на тему многочисленных проблем, порожденных долгой тенью жесткой экономии.

Как недавний иммигрант в Великобританию и как человек, работавший в лагере помощи пострадавшим в Гуджарате после беспорядков, я не могу не провести параллели между изображениями сгоревших зданий по всей Великобритании и разрушенных беспорядками кварталов, в которых я побывал 20 лет назад.

В Гуджарате мне было поручено провести интервью с жертвами беспорядков, чтобы подготовить бланки заявлений на возмещение ущерба, который они потеряли в результате кровавой бойни. Опросы начинались с бюрократической эффективностью, когда люди планомерно перечисляли список предметов - одежду, бытовую технику, велосипеды, кухонную утварь, все то, из чего тщательно строится жизнь.

Но время от времени кто-то сбивался с пути и описывал то, что никогда нельзя заменить или компенсировать: потерю семейного альбома, свадебного сари, родителей, ребенка, воспоминания о прежних временах, когда люди напротив выглядели иначе и звучали иначе. Когда быть другим было нормально, пока это вдруг не стало невозможно.

Аман Сети - главный редактор журнала OpenDemocracy

Источник: The Standard